Conspirology

РЕФОРМА МИНИСТЕРСТВА ВНУТРЕННИХ ДЕЛ РФ: РЕАЛЬНОСТЬ ИЛИ ФИКЦИЯ?

Если называемые сегодня доводы и далее будут приниматься в качестве уважительных, вместо реформы МВД мы получим лишь уши мёртвого осла

«В кабинете одного из руководителей саратовской милиции можно видеть шикарный мебельный гарнитур, отделанный под мрамор. Кто там бывает, кроме своих же коллег-руководителей? Зачем ему это? Извините, но вы по итогам своей работы бассейнов и ванн-джакузи в комнатах отдыха при своих кабинетах ещё не заслужили»

Тема необходимости реформирования системы МВД современной России находится в общественной повестке дня уже не первый месяц. Предлагается множество разнообразных рецептов, однако очевидно, что никаких особых перемен в работе Министерства внутренних дел пока что не наблюдается. Что же делать?

Редакция нашего сайта решила предоставить возможность высказать свои соображения на эту тему известному саратовскому правозащитнику, эксперту и журналисту Григорию Ахтырко. Благо, что в связи со своей повседневной деятельностью Григорию Викторовичу часто приходится общаться с представителями различных правоохранительных органов.

– Григорий Викторович, в феврале 2010 года вы приняли участие во втором, зимнем, этапе акции «Журналист меняет профессию» и могли наблюдать, как работает система МВД изнутри…

– Акция «Журналист меняет профессию» явилась совместным проектом ГУВД по Саратовской области и журналистского сообщества нашего региона. К организации второго этапа акции, думается, можно было бы предъявить немало претензий – как объективного, так и субъективного характера. Одной из таких объективных причин, как мне видится, было то, что именно на этот зимний этап пришлась очередная волна реформирования системы МВД, которая началась после соответствующего распоряжения Президента России Дмитрия Медведева. На этот же хронологический период пришлась, как мы помним, и шумная отставка сразу 15 высших милицейских офицеров, в том числе – и одного саратовского генерала.

Когда летом 2009 года такая акция проводилась областным ГУВД впервые, она, видимо, в силу новизны вызвала гораздо больший интерес журналистов. Всего в разных городах Саратовской области поменять профессию изъявили желание более 120 журналистов. Зимой же 2010 года таких желающих было чуть более 20 человек, а реально на планёрку в центральный офис ГУВД по Саратовской области явилась лишь дюжина журналистов – на порядок меньше прошлогоднего количества. Но, как мне потом стало известно, даже из этой дюжины были и такие, кто ни одного дня так и не участвовал в акции.

– А что вы можете назвать в качестве субъективных причин не очень хорошей организации второго этапа этой акции?

– Прежде всего то, что и сама милиция как система не очень-то желает видеть журналистов в своих рядах в качестве, так сказать, стажёров. Одно дело, если такая совместная акция продолжается пару-тройку дней – это типичная показуха, очевидно неопасная для системы МВД. Кого-то из журналистов покатают на служебной лошадке, другого проведут в качестве экскурсанта по экспертно-криминалистической лаборатории, третьему выпадет пообщаться с кинологом и его подопечным Рексом, и так далее. Всё это очень забавно, полагаю, близко по форме и стилю к детективам Дарьи Данцовой.

А вот когда ты недельку, а лучше – пару недель реально послужишь, то всё видится уже совсем с другой стороны. И неважно, ходишь ли ты в милицейской форме или как понятной при милиционере.

– Где именно вы проходили стажировку?

– Неподалёку от места своего проживания – на территории участка № 6 третьего отделения милиции в составе УВД по г. Саратову (это Кировский район). Понятно, что поначалу мне тоже демонстрировалась, можно так сказать, внешняя, во многом имитационная сторона милицейской службы: инспекционные походы по проблемным квартирам, проверка паспортно-визового режима проживания на территории города граждан «базарной» национальности, катание с экипажем ППС по тревожным сигналам о кражах и т.п. Но это – внешняя сторона.

– С какими же проблемами вам пришлось столкнуться во время второго этапа акции?

– Как это ни парадоксально, но большие неудобства доставляла одна исключительно бытовая проблема: в помещении участкового пункта милиции не работал санитарный узел. Попросту говоря, нет слива в туалете, и нет банального умывальника. Учитывая тот факт, что практически все милиционеры в этом участке мужчины, то малую нужду справить можно без особых проблем – территория всё-таки большая! А вот, извиняюсь, поход по большой нужде – это целая история с географией!

Причём эта же ситуация наблюдалась ещё в июле 2009 года, когда я в первый раз принял участие в акции «Журналист меняет профессию». Прошёл год – и никто вопрос отсутствия санузла так и не решил.

– В чём же кроется причина этой специфической проблемы?

– Дело, думаю, вот в чём. Офис этого опорного пункта милиции раньше находился по другому адресу – улица Осипова, дом № 10 А. Это хорошее высотное здание, фасад которого облицован туфом, расположенное напротив центральной проходной производственного объединения «Корпус». Теперь на первом этаже здания, где раньше был пункт милиции, располагаются магазины, а также саратовский обком КПРФ и какие-то риэлтерские фирмочки. Полагаю, что подобная участь «перепрофилирования» может постичь и новое месторасположения участка милиции № 6. Помещение, в принципе, очень хорошее – прочные мраморные полы, выложенные плиткой стены, имеются помещения, которые вполне можно приспособить под кабинет директора, под подсобки. Осталось только починить этот сортир треклятый.

Понятно, что ни у самой милиции, ни у муниципалитета, который предоставляет милиции помещения под её подразделения, свободных средств на ремонт нет. А у коммерсантов деньги всегда есть. И мы зачастую видим, что происходит: то или иное «вкусное» помещение, в котором ранее располагались полезные для граждан муниципальные службы (или та же милиция), постепенно «перепрофилируются» под коммерческие структуры.

Иначе говоря, столь длительная неисправность санитарного узла в опорном пункте милиции № 6, думаю, имеет совершенно понятное объяснение. У милицейских начальников, скорее всего, было опасение, что как только в этом деле будет наведён порядок, помещение пункта милиции тотчас же может быть передано муниципалитетом коммерческим структурам.

– Согласитесь, это очень странное отношение милицейского руководства к условиям, в которых приходится работать его подчинённым!

– Кто бы спорил! Для меня лично такое отношение к бытовым условиям, в которых приходится работать участковым милиционерам, удивительно ещё и по следующей причине.

Дело в том, что структура участковых милиционеров сама по себе – служба очень продуктивная. Известен факт времён «перестройки», когда начался обмен опытом, в том числе, и между сотрудниками правоохранительных органов СССР и США. Янки тогда в полной мере оценили преимущества участковой службы в том виде, в котором она существовала в Советском Союзе, и, более того, многие её моменты взяли, что называется, на карандаш. Понятно почему: ведь участковый «коп», работающий, как говорится, «на земле», прекрасно знает свой участок, его обитателей, и его на участке тоже все хорошо знают. А это является весьма эффективным способом, прежде всего, профилактики правонарушений.

– Но это – внешняя сторона дела. С вашей точки зрения, какие именно реформы нужны системе МВД, как должны работать милицейские правоохранительные органы современной России?

– Конкретно участковым милиционерам, я убежден, необходима действенная помощь со стороны граждан. Я имею в виду институт добровольных дружинников.

Примечательно, что у нас, в Саратовской области, эта тема в последние месяцы поднималась неоднократно. К примеру, 5 августа 2009 года прошло большое совещание в стенах Саратовского юридического института МВД России, в котором я, как член экспертного Совета при правительстве Саратовской области, принимал полноправное участие.

7 декабря того же года состоялись публичные слушания на эту же тему в Саратовской областной Думе. На этих слушаниях, в том числе, говорилось о необходимости разработки и принятия регионального нормативного правового акта, который бы регламентировал процесс создания и работы добровольных народных дружин в Саратовской области.

31 марта уже нынешнего, 2010 года, отраслевая комиссия Саратовской городской Думы обсуждала этот вопрос. Я также принимал участие в этом заседании по персональному приглашению депутата-подполковника юстиции запаса Александра Ванцова.

Но дальше разговоров дело-то не идёт! Сегодня в области существует считанное количество более-менее организованных народных дружин, существующих на уровне небольших сёл и посёлков, а также в соседнем Энгельсе имеется дружина, состоящая не более чем из взвода мужчин – офицеров и сержантов запаса. Они вместе с милиционерами по три-четыре человека наблюдают на вверенном им участке за порядком за очень небольшие премиальные выплаты, которых хватает разве что на приобретение сигарет.

С другой стороны, безусловно, есть и нежелание граждан принимать участие в работе народных дружин. То, что народные дружины благо – признают практически все, но идти в народные дружины хотят очень немногие. Безусловно, в этом деле важен пример, толчок. Почему бы, к примеру, студентам юридических вузов и факультетов (в частности, Саратовской государственной академии права) регулярно не принимать участие в рейдах народных дружин? Почему бы регулярно – хотя бы раз в полгода! – в рейдах народных дружин по своему избирательному округу не принимать участие депутатам Саратовской областной Думы и Саратовской городской Думы, сенаторам и парламентариям Федерального Собрания страны от земли саратовской? А также отважным членам многострадальной Общественной палаты Саратовской области? Почему бы в работе дружин не поучаствовать местным активистам общероссийских политических партий: «Единой России», «Справедливой России», «Патриотов России», КПРФ, ЛДПР, «Яблока», «Правого дела»? Почему, в конце концов, в этом полезном и нужном деле периодически не участвовать многочисленным чиновникам муниципального управления города и чиновникам Правительства Саратовской области? Конечно же, призывного возраста (до 55 лет для мужчин) и способных на то по состоянию здоровья.

– И всё-таки, народных дружин в Саратовской области немного. Почему?

– Я полагаю, что объяснение тому очень простое: те дружины, что реально созданы, организованы для отчётности, для проформы, для «галочки». Потому что саратовская, в частности, милиция и её доблестное руководство, думаю, не желают массового внедрения народных дружин на территории Саратовской области. Хотя в других, недалёких от нас поволжских регионах, такие дружины уже созданы и отлично работают. Прекрасный пример показывает в этом плане Татарстан.

В чём же причина боязни создания дружин со стороны милиции? Да в том, что дружинники – обоюдоострый меч. Это ведь не только волонтёры участковых милиционеров, инспекции по делам несовершеннолетних, патрульно-постовой службы, ГИБДД и прочее. Но это ещё и действенный контроль граждан за работой самой милиции! Кстати, в том числе и поэтому, как мне думается, не будет третьей части акции «Журналист меняет профессию», проведение которой было первоначально заявлено на текущее лето 2010 года. Сейчас идёт вторая половина июля, а о начале реализации третьей части акции пока что ничего не слышно.

Я уверен: если систему добровольных народных дружин реально запустить, народ сам потянется в дружинники. Ведь это крайне интересно для любого здорового, неравнодушного к судьбам города и страны, да и просто любящего драйв мужчины. Это можно сравнить с коллективным походом на рыбалку, на охоту или командной стрельбой в пейнтбол. В конце концов, не так уж много у нас клубов для общения по интересам. Но проблема в том, что, если система народных дружин будет работать постоянно, граждане будут видеть изнутри то, как именно работает милиция на низовом уровне.

– И что же, к примеру, они могут увидеть?

– Из своего личного опыта – а мне приходилось тесно контактировать с сотрудниками милиции и в Заводском, и в Кировском, и в Октябрьском, и во Фрунзенском районах – я знаю: помимо положительных аспектов в работе милиции существует и так называемая система продуктовых заносов. В качестве благодарности за содействие в том или ином вопросе милиционерам буквально заносят большие сумки, в которых гремят бутылки, стучат консервы, колбасы и сыры. Да, это есть, и нечего на это закрывать глаза.

В последнее время нередко приходится слышать слова высокопоставленных милицейских начальников, которые обещают в самые короткие сроки покрыть весь Саратов системой видеонаблюдения. Это хорошее дело, если «видеоглаза» будут реальные, а не симулякрно-картонные, но я уверен, что начинать надо с установки систем видеонаблюдения, прежде всего, в самих подразделениях милиции, в пунктах ГИБДД, в дежурных частях, в камерах содержания задержанных.

Приведу пример. Несколько лет назад в Ленинском районе Саратова, в одном из участковых пунктов милиции где-то на 6-м квартале, поставили такой «видеоглаз». Он там проработал неделю или две. И за этот короткий период с его помощью было выявлено несколько преступлений, совершённых в стенах этого участкового пункта: оскорбление, избиение, ограбление и т.д. По этому поводу было возбуждено достаточно, полагаю, резонансное уголовное дело. Все участники этих безобразий, офицеры милиции, получили конкретные сроки заключения.

Подобного рода «видеоглаз» должен был в каждой из структур МВД. И тогда сразу будет видно, кто и чем на самом деле занимается.

– О реформе системы МВД сегодня не говорит разве что ленивый. Но особых успехов, реальных, а не в отчётности, пока не видно. Почему же МВД так трудно реформируется? Почему Президенту России приходится прибегать к столь радикальным мерам, как увольнение сразу пятнадцати высокопоставленных генералов?

– Причины, на мой взгляд, очевидны.

Во-первых, система МВД, по сути, превратилась, полагаю, в акционерное общество закрытого типа, вектор интересов в котором направлен сверху вниз, а вектор прибыльной подотчетности наоборот. Служба – это одно, а необходимость зарабатывать и отдавать определённое воздаяние наверх – это второе. И, вполне возможно, что именно второй аспект сегодня является главным. У меня складывается ощущение, что начальство совершенно не интересует, как его подчинённые будут зарабатывать эти воздаяния.

Скандальный случай с печально известным майором Евсюковым, который из табельного оружия в столичном супермаркете расстрелял массу народа, как мне думается, как раз и есть наглядное подтверждение того, как сегодня работает «ЗАО “МВД”»: у одного из «менеджеров» произошёл «слом». Случилось это, видимо, после того, как ему выставили новый «счёт» по поводу того, сколько он теперь должен отдавать наверх с вверенного его «окучиванию» участка. И как следствие – произошёл сильнейший психологический срыв. Всё, как в бизнесе так называемого дикого капитализма, когда прибыль – любой ценой…

Вторая причина сложности реформирования системы МВД заключается в том, что, начиная ещё с 1918 года, это ведомство во всех своих реинкарнациях строилось и строится сугубо по армейскому принципу. В том числе – и на низовом уровне. А ведь слово «милиция» и в переводе с латинского языка, и по своему функциональному назначению, – это народное ополчение. Его основу составляют, как правило, мужчины, которых власть вооружает для организации действенного отпора внутреннему и внешнему врагу.

– Но ведь армия, как мы знаем, – это принципиально иная структура…

– Совершенно верно! В армии, и это хорошо известно, даже нет паспортов, а только военные билеты. Армия – это строго иерархическая, кастовая структура со своей системой многовековых традиций, а также званий, должностей, возраста, срока службы. Для армии главный принцип – любой приказ начальника является законом для подчинённых. Да, его можно потом обжаловать, да, ему при определённых условиях (если он очевидно преступен: приказано, к примеру, уничтожить всю деревню вместе со стариками, женщинами и детьми) как бы можно и не подчиняться. Но в принципе без чёткого исполнения приказа армия – это не армия, она просто не сможет воевать.

Но тогда возникает разумный вопрос: если милиция в современной России тоже построена по армейскому принципу, то с кем же она воюет? С преступностью? Да, конечно. А с кем ещё? Не с мирным ли гражданским населением?

Очевидно, что милиция в России должна быть заменена полицией. В реформировании МВД нечего изобретать велосипед, надо использовать те стандарты, которые уже выработаны за рубежом. Отличие полиции от современной российской милиции принципиальное: полиция подчиняется, прежде всего, действующим в стране законам (федеральным, региональным, муниципальным нормативно-правовым актам), а уже потом – своим локальным уставам и приказам начальства. Отсюда у них – и крепкие профсоюзы, и касса взаимопомощи, и чёткие графики отпусков, выходных и отгулов. А наш, извините, «мент» в этом отношении, на мой взгляд, почти что бесправен…

– Иначе говоря, полиция – это хотя и вооружённая, но гражданская по своей сути система.

– Конечно. И служат в полиции в основном гражданские, а не экс-военные лица. Когда мы смотрим, к примеру, знаменитый американский сериал «Полицейская академия» или подобные ему фильмы про то, как учат полицейскому делу молодых, туповатых и смешных новобранцев, – это во многом соответствует реальному положению дел. По сути, полицейские – это муниципальные служащие в форме, некоторые из которых имеют на руках огнестрельное оружие, но все как один обученные обращаться к штатским исключительно на «вы», обязательно оказывать первую медицинскую помощь пострадавшим и даже принимать роды. Это гуманистическая, по сути, служба, так сказать, добро с кулаками.

Необходимость реформирования системы МВД России не просто созрела – она уже перезрела. По разным социальным опросам мы видим, что уровень доверия наших граждан к системе МВД чудовищно низок. По самым оптимистическим данным он не превышает 30 %. В США, к примеру, уровень доверия находится на отметке 50–55 %, в Европе – 70–80%. Да и то, как говорят специалисты, значительную долю тех, кто верит нашей милиции, составляют пенсионеры, которые судят о жизни по телесериалам, да молодые люди, которые с реальной жизнью только-только начинают сталкиваться. А те граждане, которым уже приходилось иметь дело с милицией, стараются милиционеров обходить стороной.

– Проблема ещё и в том, что милицию граждане зачастую не только боятся, но и не уважают…

– Я вновь вернусь к личному опыту и приведу показательный в этом плане пример. В опорном пункте милиции, где я прошлым летом и в феврале нынешнего года принимал участие в акции «Журналист меняет профессию», не раз и не два наблюдал такую картину. Оба моих «наставника» курят. К ним в кабинет заходит посетитель – они продолжают курить. Как это можно курить, когда к тебе пришёл посетитель?!

Всё в том же опорном пункте милиции я не нашёл ни одного кодекса: ни Кодекса РФ об административных правонарушениях, ни Уголовного кодекса, ни Уголовно-процессуального кодекса, ни Федерального закона «О милиции», ни даже Конституцию России – ни-че-го!

Но и это было бы ерундой, если бы не существующий сегодня график работы участковых милиционеров. В опорном пункте они лично присутствуют каждый вторник и четверг по два часа. Службы-то, как таковой, считай, что и нет! Из семи суток в неделю участковые присутствуют на приёме граждан лишь четыре часа! И два часа в неделю вроде бы там можно обнаружить инспектора по делам несовершеннолетних…

Другой пример. Заходишь к нашим участковым в кабинет, видишь – на стене висит большой плакат: «Статья 306: за ложный донос – срок до 6 лет». Но это же неправда! В этой статье Уголовного кодекса три пункта. Лишение свободы сроком до 6 лет полагается в исключительном случае. То есть плакатик висит в качестве своего рода устрашения – для того, чтобы отбить охоту у граждан писать заявления.

Графика приёма граждан – не было. Номера телефона (а он очень лёгкий: 55-66-33) – не было. А если бы была чётко налажена система добровольных дружинников, с тем, чтобы они по очереди постоянно дежурили в помещении опорного пункта?

– Тогда такой вопрос: что в деле реформирования МВД России можно сделать уже сейчас?

– Есть вполне радикальный вариант, который, кстати, предписан и внутренними нормативными актами системы МВД. Если в каком-то из подразделений штат недоукомплектован более, чем на четверть, то эту «амбразуру» должны грудью закрывать вышестоящие старшие офицеры. В моём случае недокомплект составляет 50%: в штате опорного пункта милиции должно было работать четыре сотрудника, а их имеется двое, плюс – постоянно отсутствующий инспектор по делам несовершеннолетних.

Я бы очень рекомендовал руководству ГУВД по Саратовской области поступить именно так: заткнуть все штатные «дыры», прежде всего в опорных пунктах милиции, вышестоящими офицерами, невзирая на их звания. Пусть они поработают в офисе, где, как в нашем случае, нет туалета, хотя бы пару-тройку недель.

В опорном пункте милиции на территории участка № 6 до сих пор нет компьютера, принтера. Если посмотреть на официальные данные ГУВД, видно, что существуют огромное количество вакансий именно в службе участковых милиционеров и инспекторов по работе с несовершеннолетними. Милицейские чины жалуются, что народ неохотно идёт на эти должности.

Но чему можно удивляться, если у милиционеров, работающих на низовых должностях, очень часто отсутствуют элементарные условия для исполнения ими своих профессиональных обязанностей?! Про уровень зарплат я даже не заикаюсь – он тоже, мягко говоря, не является стимулом для того, чтобы молодые, умные, инициативные люди приходили работать в милицию.

– Есть такая популярная точка зрения, что милиция, будучи частью нашего общества, являет собой зеркальное отображение этого общества…

– Есть и другое распространённое возражение-заблуждение, которое часто приходится слышать, когда речь заходит о правонарушениях в системе МВД. Дескать, ну не все же милиционеры такие плохие, есть ведь и те, кто, не щадя себя, исполняет свой долг. И таких, дескать, большинство! Увы, но это не так.

Я имел достаточно откровенные беседы с милицейскими чинами самых разных званий, которые рассказывали много чего интересного. В частности, уже в советское время была тенденция, что служить в милицию шли во многом за льготами. Быть может, не столько за материальными льготами, как сейчас, но во многом – за льготами, так сказать, психологическими: да, я в форме, да, я при оружии, да, меня побаиваются, мне уступают дорогу и пр. И в это легко верится!

Давайте задумаемся: сегодня подавляющее большинство руководителей МВД России и на федеральном уровне, и на местах – выходцы из системы МВД СССР. Это – факт! И этот факт означает: весь тот негатив, который мы видим сегодня в милиции, появился не вдруг и не сразу из какого-то небытия. Система МВД СССР, в том виде, в котором она находилась в 80-х годах прошлого века, уже нуждалась в коренной реформации. Со времён демонтажа советской системы прошло почти 20 лет, в России изменилось очень многое. Но система МВД, по сути, осталась в том же виде, что и 20-30 лет назад. Вы не поверите, но впервые специалисты предлагали заменить наш милицейский принцип на полицию уже в конце 80-х – начале 90-х годах прошлого ещё века! А воз и ныне там…

В результате теперь мы едва ли не ежедневно читаем информационные сводки о том, как милиционеры в большом и в малом нарушают закон. Если граждане не поймут, что их безопасность находится в их собственных руках (это опять к вопросу о необходимости формирования в массовом порядке добровольных народных дружин), деградация общества неизбежна. И эта деградация, по сути, уже началась, что мы и видим на примере системы МВД.

– То есть тех, кто сознательно идёт в милицию служить закону и порядку, становится всё меньше?

– А их никогда не было очень много. Тех, кто идёт в милицию по внутреннему убеждению, насчитывается не более 15 %! Если не ошибаюсь, такие данные не так давно были приведены в независимом исследовании Всероссийского антикоррупционного комитета во главе с Кириллом Кабановым. Сейчас мотивация для службы в милиции – либо карьерная (не самая, кстати, плохая!), либо материально-бытовая.

Осенью 2009 года мы вместе с коллегами из саратовского правозащитного центра «Солидарность» провели мониторинг системы МВД на территории Саратова и Саратовского района (а сам мониторинг российские и зарубежные правозащитники проводили выборочно в нескольких регионах России). В Саратове и его пригородах было проверено 6 подразделений, которые были выбраны произвольно. Мы посещали камеры предварительного заключения, кабинеты офицеров по разбору заявлений, дознавателей, следователей, общались с милиционерами различных чинов и званий, естественно, с оказавшимися в милиции гражданами.

Мои оценки состояния конкретного подразделения были крайне жёсткими. По пятибалльной системе от «единицы» максимум до «четвёрки».

– Почему?

– Да потому, что в деле соблюдения прав человека сегодня необходимо ориентироваться на цивилизованные нормы. И хватит говорить, что у нас нет на это средств, что здания остались от сталинских времён, которые не предусматривают многих современных требований…

Если такие причины и далее будут приниматься в качестве уважительных, тогда вместо реформы МВД Россия и её граждане получат лишь уши мёртвого осла. Ну, будут уволены ещё 15 генералов – и что с того, если вся система останется прежней?!

В кабинете у одного из руководителей саратовской милиции можно было видеть шикарный мебельный гарнитур, отделанный под мрамор. Кто там бывает, кроме своих же коллег-руководителей? Зачем ему это? Извините, но вы по итогам своей работы бассейнов и ванн-джакузи в комнатах отдыха при своих кабинетах ещё не заслужили.

Не нравится? Пишите рапорт об увольнении. И не надо переживать, что мы не найдём новых милиционеров. Опять же, можно посмотреть на опыт некоторых зарубежных стран, где на работу в полицию принимают даже не граждан: эти люди гражданство страны получают, уже работая в полиции, так сказать, зарабатывая его.

– Действительно, часто приходится слышать сетования милицейских чинов на нехватку денег. Средств, с вашей точки зрения, действительно не хватает?

– Это лукавая постановка вопроса. В современной системе МВД расплодилось чудовищное количество генералов и начальников разных уровней. А вот оперативников и тех, кто занимается реальным делом, не хватает. И зарплаты у тех, кто работает, как говорится, «на земле», мягко говоря, оставляют желать лучшего, о чём я уже говорил.

Система МВД, помимо прочего, нуждается в существенном сокращении штата, в первую очередь за счёт всех этих генералов, полковников и прочих милицейских начальников. А вот тем, кто занимается реальной оперативно-розыскной деятельностью, расследованием и предупреждением уголовных преступлений, административных правонарушений, коррупции в органах государственной власти и муниципального управления, тем, кто занимается предотвращением террористических актов и пр., – вот этим категориям сотрудников МВД надо и зарплату существенно поднимать, и увеличивать их число за счёт резкого сокращения руководящего состава.

Вот пример: по статистике в США на 400 жителей приходится один полицейский, во Франции – один на 350, в Германии – один на 250. В России – один сотрудник милиции на 150 граждан. Любой оперативник, работающий сегодня в системе МВД России, подтвердит, что ему приходится тратить уйму времени для написания массы отчётов, рапортов и прочих бумаг для предоставления их своему руководству вместо того, чтобы заниматься реальной работой. И кому, спрашивается, от этого лучше?

Опять же, возвращаясь к опыту зарубежных стран, можно вспомнить, как поступали наши соседи из бывших союзных республик. Можно по-разному относиться к Президенту Грузии Михаилу Саакашвили, но факт остаётся фактом: к примеру, в системе автомобильной инспекции сегодняшней Грузии практически полностью истреблено мздоимство.

Что сделал Саакашвили? Это известная история: он полностью разогнал грузинское ГАИ, которое было существенно и реально реформировано, и штат которого был полностью укомплектован новыми сотрудниками. Им в разы были повышены оклады! К чему это привело? Люди стали дорожить своей работой, бояться её потерять. Грузинские гаишники перестали «шкурить» автомобилистов и стали заниматься тем, чем и должна по своему предназначению заниматься автомобильная инспекция. А коррупция в системе автоинспекции Грузии была сведена практически к нулю, что в начале реформы казалось совершенно невозможным и нереальным. Участковые пункты полиции там находятся в буквальном смысле слова за стеклом – с улицы всё видно!

По тому же пути, к слову говоря, пошёл в отношении дорожной полиции и экс-президент Украины Виктор Ющенко. Результат был аналогичен. Украинская ДАИ сегодня являет собой полную противоположность тому, что она представляла собой, скажем, пять лет назад.

Иначе говоря, если есть реальное желание реформировать МВД России и его структуры в лучшую сторону – это всегда можно сделать. И дополнительных денег в существенных масштабах не потребуется. Если же желания нет – ситуация будет лишь усугубляться.

– Григорий Викторович, что может произойти в том случае, если реформа МВД или вообще не состоится, или всё ограничится реформой лишь в отчётах, а не в действительности? Каков ваш прогноз?

– Я уверен в том, что Президент России Дмитрий Медведев начал делать лишь первые шаги в деле реформирования системы МВД. Это реформирование проводить надо обязательно, потому что иного выхода просто нет. Если это не сделать сегодня, уверен, завтра стране – конец. Как говорил за пару недель до своей смерти один из отцов современных российских реформ – Егор Гайдар – в интервью зарубежным СМИ, страна может рассыпаться буквально в течение 48 часов. Вот почему от людей в погонах, и я имею в виду, конечно, не только систему МВД, зависит очень многое.

В реформировании российского МВД и, в качестве естественного следствия – в изменении страны в целом, как это ни парадоксально, должны быть заинтересованы, прежде всего, сами сотрудники правоохранительной системы России.

Я понимаю, что им может не нравится наш народ. Где-то он глуповатый, где-то вороватый, где-то не любит исполнять законы, побездельничать, кто-то любит выпить сверх меры. Но другого народа у вас, господа, нет. Не будет этого народа – на его место обязательно придёт другой. Из Китая или из Североамериканских Соединённых Штатов. Но тогда вы, господа с большими и толстыми звёздами на погонах, этому новому, пришлому народу точно будете не нужны! Они вас чистить себе сапоги заставят…

И ещё: хочу рекомендовать коллегам-журналистам из числа руководителей СМИ не чураться личного участия в подобного рода акциях. Напротив, собственным примером надо вдохновлять и подчинённых, и остальных земляков. Иначе получается, что вы, господа старшие и младшие офицеры запаса армии, МВД и иных силовых структур – Андрей Россошанский, Сергей Утц (оба с ГТРК «Саратов»), Антон Комаров («ТНТ-Саратов»), Андрей Башкайкин (ИА «Саратовбизнесконсалтинг»), Олег Винс («Аиф» в Саратове»), Владимир Палагин («Земское обозрение»), Алексей Мурзов (ИА «Саратовинформ»), а также ранее служивые или нет Денис Есипов («Репортёр»), Дмитрий Петров («ТВЦ – Саратов»), Степан Парфёнов («РенТВ-Саратов»), Владимир Щербаков («“Эхо Москвы” в Саратове»), Николай Лыков (ИА «Взгляд»), Пётр Красильников («Время…»), Андрей Куликов («“Российская газета” в Саратове»), а ещё ведь и Александр Лучинин, и Роман Мерцлин, и Александр Уриевский – все вы с удовольствием, видимо, состоите в так называемой рабочей группе по СМИ недавно созданного общественного Совета при ГУВД области. А иные из вас, кто за рулём своих презентабельных лимузинов, так ещё и в аналогичном Совете при региональной ГИБДД, соответственно, прекрасные «корочки» на руках имеете, в которых, сам видел, милиционерам предписывается оказывать вам в случае чего содействие как персонам, приравненным в этом ни много ни мало аж к членам федеральной Общественной палаты (?!). Но вот ваше личное и, так сказать, категоричное неучастие в подобного рода акциях свидетельствует, полагаю, о многом. Может, просто трусите?!