«РАСТЛЕНИЕ МАЛОЛЕТНИХ И ПРЕДУМЫШЛЕННОЕ УБИЙСТВО». Часть 2
Роман Александра Пушкина «Евгений Онегин» как криминально-патологическая драма
«У княгини Татьяны есть одна мучительная проблема – нелюбимый муж. Она манипулирует им. И чем больше, тем больше он её любит, то есть подчиняется. А богиня презирает мужчин. Физическая близость с мужем невыносима для неё (поэтому у них и нет детей). Мужа требуется устранить»
Окончание. Читать начало.
Итак, Онегин в первое же знакомство обратил внимание на Татьяну. Но он поступает как опытный обольститель: никаких посещений и ухаживаний. Не подавать о себе вести. Молча ждать, пока девочка сама будет готова на всё. И вот...
«И страшно ей; и торопливо / Татьяна силится бежать: / Нельзя никак, нетерпеливо / Метаясь, хочет закричать: / Не может; дверь толкнул Евгений...»
Пушкин в комментариях не нуждается. При всей своей загадочности он прозрачен для понимания. Сон Татьяны насыщен сексуальными символами, воспринимаемыми особенно остро, потому что они приоткрывают завесу над сексуальной жизнью ребёнка.
«Моё! – сказал Евгений грозно, / И шайка вся сокрылась вдруг; / Осталася во тьме морозной / Младая дева с ним сам-друг; / Онегин тихо увлекает / Татьяну в угол и слагает / Её на шаткую скамью / И клонит голову свою / К ней на плечо; вдруг Ольга входит, / За нею Ленский, свет блеснул; / Онегин руку замахнул, / И дико он очами бродит, / И незваных гостей бранит [...] / вдруг Евгений / Хватает длинный нож, и вмиг /повержен Ленский...»
Вероятно, Ленский стал свидетелем физической близости между Онегиным и Татьяной. Для Онегина он становится опасен. Ведь он и думать не думал жениться на девочке. А мнение общественности очень его беспокоило: «Пружина чести, наш кумир! И вот на чём вертится мир!»
Таковы скрытые причины их конфликта.
ДВОЙНОЕ УБИЙСТВО
Ленский приехал на именины вместе с Онегиным. Вероятно, между ними уже произошло объяснение. Ленский мог потребовать, чтобы Онегин, как благородный человек, посватался к Татьяне.
Онегин терпит его приставания, но он раздражён. С Татьяной не говорит. Вместо поздравления молча кланяется ей.
Пушкин намекает, что среди присутствующих есть люди, знающие секрет Евгения и Татьяны. Это, конечно, Владимир Ленский и Ольга Ларина. Но у Онегина есть план, и он всех переигрывает. К нему подводят на выбор Ольгу и Татьяну, он выбирает первую. «Ведёт её, скользя небрежно, / И, наклоняясь, ей шепчет нежно / Какой-то пошлый мадригал, / И руку жмет...»
Те, кто следил за развитием событий, поражены. Ленский уезжает. Онегин не отходит от Ольги и упорно не замечает Таню. А в обществе, кажется, уже давно пошёл слух. Он аукнулся в черновиках Пушкина, где Онегина прямо называют женихом Татьяны: «Соседи всех именовали / И всех по пальцам перечли, / Там до Онегина дошли...».
Первое отдельное издание
романа «Евгений Онегин».
Но он предложения не делал и не собирался. Возможно, что его хладнокровие парализовало энергию сплетни. И снова в черновике об этом: «Но сплетни скоро перестали, / Не вздумал свататься жених, а Таня...».
А Таня, как полагается, в депрессии. Но о чём и какие могли быть сплетни, когда Онегин был у Лариных всего три раза? И уже жених?
Владимир Набоков писал, что «Пушкин никогда не упускал случая сделать скабрезный намёк». В основной текст романа эти намёки не вошли, но остались в черновиках, читая которые понимаешь, что поэт в чистовом варианте значительно изменил сюжет. Любопытна одна из строф третьей главы романа, позднее отвергнутая: «Не осуждайте безусловно / Татьяны ветреной моей, / Не повторяйте хладнокровно / Решенья чопорных судей – / А вы, о Девы без упрека, / Которых даже тень порока / Страшит сегодня как змия. / Советую вам то же я...».
Он пытается оправдать Татьяну, но в чём её вина? Никто, даже автор, не смеет называть девочку «ветреной» и говорить о пороке, если бы… Если бы не было той тайной встречи в доме Евгения.
Теперь понятны скрытые и явные причины, побудившие Ленского вызвать Онегина на дуэль. Благородный Евгений перестаёт вести себя благородно.
Волнение Ленскому не даёт уснуть. Всю ночь перед поединком он пишет стихи. Секундант Зарецкий разбудил едва задремавшего юношу в седьмом часу. Он полагал, что Онегин уже ждёт их и волнуется... «Но ошибался он: Евгений / Спал в это время мёртвым сном» (строфа XXIV шестой главы).
В результате невыспавшийся Ленский нервничает в ожидании своего противника. А тот, выспавшись, «слуге велит приготовляться с ним вместе ехать и с собой взять также ящик боевой». Верный слуга Гильо станет его секундантом. Зарецкий, секундант Ленского, этим изумлённый, стерпит обиду.
Дело совсем не в желании Онегина лишний раз унизить противника. Он не хочет лишних свидетелей. Он уверен, что у Ленского нет шансов остаться живым. Ну, хочешь проучить подростка, попугать немного – попади в ногу, руку или плечо. Нет, он точно знает, что соперник будет убит!
Дуэль Владимира Ленского и Евгения Онегина. Акварель Ильи Репина (1899 г.).
Спокойствие и выдержка Онегина перед выстрелом поразительны. После команды Зарецкого «сходитесь» противники делают по четыре шага. Онегин первым начинает целиться, не переставая наступать, и делает ещё пять шагов. До барьера остался один шаг.
Ленский совершает ошибку. Он полагает, что Онегин сделает этот шаг, и, остановившись, начинает целиться. Этого мгновения, когда мишень стала неподвижной, вполне достаточно для опытного стрелка.
«Недвижим он лежал, и странен / Был томный мир его чела. / Под грудь он был навылет ранен; / Дымясь из раны кровь текла.»
Куда попала пуля? Под грудь – это очень расплывчато.
Пушкин указывает, что Ленский стал целиться, прищурив левый глаз. Следовательно, он повернулся правым боком к противнику. Доступными для смертельного выстрела стали два места: голова и печень. Голова стрелка в момент прицеливания слегка прикрыта пистолетом и рукой. Тогда остаётся печень.
Пушкин умалчивает, что при таком ранении агония могла быть очень мучительной. Ленский, по варианту, предложенному в беловом тексте романа, умирает сразу. Но согласиться с этим трудно. В строфе ХХХV (глава шестая) читаем: «Зарецкий бережно кладёт / На сани труп оледенелый...».
Когда же труп Ленского успел оледенеть, если после выстрела и констатации смерти прошло всего несколько секунд? Между выстрелом и моментом, когда убитого положили в сани, прошло достаточно времени, чтобы труп успел окоченеть. Это время длилась агония. Никто из участников дуэли даже не сделал попытки оказать юноше помощь.
Убитый на дуэли Владимир Ленский (иллюстрация Е. Самокиш-Судковской).
Кстати, ещё вопрос: почему опытный дуэлянт Зарецкий не позаботился пригласить доктора? Да потому, что он вступил в сговор с Онегиным. Отшельник и мизантроп Онегин давно знаком с Зарецким, часто принимал его у себя. Зарецкий – интриган. Он умел (строфа VI, глава шестая) «Порой расчётливо смолчать, / Порой расчётливо повздорить, / Друзей поссорить молодых / И на барьер поставить их». Почему именно его взял в секунданты Ленский? А может, Зарецкого ему подставил Онегин?
Вполне возможно, что Зарецкий тоже был на именинах у Лариных и, когда взбешённый Ленский покинул дом, последовал за ним. Его задача – подогреть ревность юноши. Подсказать, что в этом деле затронута его честь...
А потом опытный соучастник Зарецкий успешно заметает следы преступления. Ведь чтобы похоронить погибшего поэта, надо договориться с полицейским исправником, врачом, местным священником. Риска нет никакого.
Родственников у погибшего нет. Ольга уже забыла жениха, увлекшись красавцем уланом. Татьяна слепо любит убийцу. Старушка Ларина, попив чаю с вареньем, мирно ложится спать, перед сном лениво мысля, как бы теперь устроить судьбу старшей дочери. Никому нет дела до того, кто пал от руки убийцы и на могильном камне которого не останется даже даты смерти.
Не могу понять, как Пушкин мог предвидеть, что и на его могильном камне не будет ни даты смерти, ни даты рождения. Строго говоря, надгробного камня на могиле Александра Сергеевича Пушкина вообще не будет, как нет и самой могилы.
[Александр Зинухов в других своих работах излагает такую версию, касающуюся уже обстоятельств дуэли и похорон самого Александра Сергеевича: тело Александра Пушкина, на самом деле, могли похоронить не на территории Святогорского монастыря Псковской губернии, а в безымянной могиле одного из кладбищ Санкт-Петербурга. Причина такой конспирации могла крыться в том, что в теле трупа поэта было, как минимум, две пули: одна – выпущенная из пистолета Дантеса, вторая – из оружия сидевшего в засаде снайпера – И.О.]
Как он мог знать, что падёт от рук организованной группы убийц? Что его убьют, как и Ленского, в январе с разницей всего лишь в тринадцать дней? Что его секундант станет тесно сотрудничать с его противниками? И что секундант не только закроет глаза на вопиющие нарушения дуэльных правил, но и после убийства однокашника – друзьями даже в лицее Пушкин и Константин Данзас не были – поедет совещаться с убийцами во французское посольство?!
БЕЗУМИЕ ОНЕГИНА
Прошло три года. Трагические события, связанные с убийством Ленского, забыты. Татьяне, удачно вышедшей замуж за «толстого генерала», исполнилось шестнадцать лет. Онегину... Пушкин становится откровенен. Он перестаёт скрывать подробности биографии героя (строфа XII восьмой главы):
«Онегин (вновь займуся им), / Убив на поединке друга, / Дожив до цели, без трудов / До двадцати шести годов, / Томясь в бездействии досуга / Без службы, без жены, без дел, / Ничем заняться не умел».
Он возвращается в Петербург, где немедленно встречает Таню Ларину. Муж Татьяны – его родственник. Они знают друг друга с детства, и скоро Онегин принят в доме князя. Княгиня Татьяна не выделяет его среди прочих гостей. Её равнодушная вежливость больно задевает Онегина. Он пишет ей любовное письмо. Ответа нет. Теперь при встречах она не просто холодна, она сурова с ним. Онегин заболевает. Врачи советуют ему отправиться на воды, а он остаётся в зимнем Петербурге. Он затворяется у себя дома. Много читает и, как замечает Пушкин, «...чуть с ума не своротил». Это проявилось в галлюцинациях, сила которых постоянно нарастала.
Встреча Онегина с замужней Татьяной (иллюстрация Е. Самокиш-Судковской).
«И постепенно в усыпленье / И чувств и дум впадает он, / А перед ним воображенье / Свой пёстрый мечет фараон. / То видит он: на талом снеге / Как будто спящий на ночлеге, / Недвижим юноша лежит, / И слышит голос: что ж? убит./ То видит он врагов забвенных, / Клеветников, и трусов злых, / И рой изменниц молодых, / И круг товарищей презренных, / То сельский дом – и у окна / Сидит она... и все она!..» (строфа XXXVII).
Интересно, что известные комментаторы романа «Евгений Онегин» Владимир Набоков и Юрий Лотман практически эту строфу из восьмой главы игнорируют, ограничиваясь отдельными замечаниями. Обоих комментаторов привлек стих: «Свой пёстрый мечет фараон».
Лотман акцентирует внимание на идее «повторного переживания жизни», связанной с образом карточной игры «фараон».
Набоков, отделавшись общим замечанием о великолепии образа игры в «фараон», делает интересное дополнение, некий черновой вариант прочтения двух стихов этой строфы: «Виденья быстрые лукаво скользят налево и направо...».
В чистовой текст они не вошли, но значение их для выяснения природы видений Онегина огромно. О воображении речь идти не может. Онегин превращается, не без воздействия извне, в галлюцинанта, который не только видит, но и может по своей воле управлять некими картинами. Они цветные – пёстрые – и очень разнородны. Не все картины можно идентифицировать. Если юноша, лежащий на талом снегу, конечно, Владимир Ленский, а она – это Татьяна, то кто эти презренные товарищи и забытые враги, и молодые изменницы?
Есть ещё голос. В момент убийства Ленского эту фразу сказал Зарецкий. Но его ли голос говорит теперь? Скорее всего, это голос того, кто лишил Онегина и адекватных чувств, и трезвых мыслей. Таким человеком могла быть только Татьяна. Когда-то Онегин поучал бедную Таню: «Учитесь властвовать собой». Она усвоила урок. Её поведение во время бала – прямое свидетельство тому. Пушкин называет её не только «равнодушной княгиней», но и «неприступною богиней». Жаль только, что поэт не захотел описать процесс превращения маленькой, провинциальной, суеверной девочки в богиню Невы.
Теперь следует посмотреть сцену в доме княгини Татьяны. Этой сценой оканчивается роман.
Свидание наедине. Оно явно подстроено. Она точно знала, что он приедет в этот день и в конкретное время. Возможен и необходим письменный контакт. Пушкин о нём умолчал. Если Онегин вдруг решил ехать к княгине, то кто убрал всех слуг из её дома? Несмотря на сильное волнение, факт этот сильно поразил Евгения (строфа XL восьмой главы), но осознать он его не успевает.
«Идёт, на мертвеца похожий. / Нет ни одной души в прихожей. / Он в залу; дальше: никого. / Дверь отворил он. Что ж его / С такою силой поражает? / Княгиня перед ним, одна, / Сидит не убрана, бледна, / Письмо какое-то читает / И тихо слёзы льёт рекой...» (строфа XL восьмой главы).
Письмо и слёзы лишают его остатков критического мышления.
Слёзы и письмо рассчитаны на внешний эффект. Она совсем не удивлена и не гневается. Она ждала его. Спокойно даёт ему возможность упасть перед нею на колени и поцеловать руку. Выдерживает очень долгую паузу. Затем говорит тихо, но повелительно: «Довольно; встаньте. Я должна / Вам объясниться откровенно...».
Онегин и Татьяна: последний разговор (иллюстрация Е. Самокиш-Судковской).
Пришло время рассчитаться. Дело не в том, что она хочет унизить его, доставить боль. Она решила использовать его.
У вполне благополучной княгини есть одна мучительная проблема – муж. Он дал ей положение в обществе, титул, богатство. Но он не любим. Она манипулирует им. И чем больше, тем больше он её любит, то есть подчиняется.
Петр Ильич Чайковский почувствовал это, когда писал либретто оперы «Евгений Онегин». Муж Татьяны при первой встрече с Онегиным говорит: «Онегин, я скрывать не стану: безумно я люблю Татьяну». Его не интересует, что его никто об этом не спрашивает. Князь не думает о том, что его слова бестактны: его воля в значительной мере парализована.
А богиня презирает мужчин. Физическая близость с мужем невыносима для неё (поэтому у них и нет детей). Мужа требуется устранить. Онегин уже находится в пограничном состоянии между здоровьем и безумием. Достаточно легонько подтолкнуть, и он переступит границу. Пушкин, явно передавая нам собственное состояние, утверждает, что Онегин начинает видеть «третьим» глазом:
«Он меж печатными строками / Читал духовными глазами / Другие строки. В них-то он / Был совершенно углублён. / То были тайные преданья / Сердечной, тёмной старины, / Ни с чем не связанные сны, / Угрозы, толки, предсказанья, / Иль длинной сказки вздор живой, / Иль письма девы молодой» (строфа XXXVI восьмой главы).
Известный психиатр В.Х. Кандинский писал: «В состояниях, пограничных между психическим здоровьем и душевной болезнью, кроме быстро сменяющих одна другую псевдогаллюцинаций зрения, бывают и псевдогаллюцинации, так сказать, стабильные: какой-нибудь один живо чувственный образ постоянно появляется во внутреннем зрении и задерживается подолгу».
Чей образ постоянно появляется во внутреннем зрении Онегина? Татьяны. Чьё письмо он ждёт? Татьяны. Когда оно приходит, сразу забывает о нём, ибо в своих безумных видениях видел его неоднократно. Иллюзорное поглощает реальное.
И вот почти безумный человек стоит в спальне полуодетой княгини, послушно слушая её выговор. В конце монолога Татьяна вбивает в его душу клин, окончательно разрывающий её надвое. Она сначала даёт надежду, а потом сразу и резко лишает её: «Я вас люблю (к чему лукавить?), / Но я другому отдана; / Я буду век ему верна».
Татьяна провоцирует Онегина. Намёк более чем прозрачен. Век человека может быть и длинен, и короток. Она говорит: да! Но только...
Онегин оглушён, а Татьяна слышит звон шпор. Муж идёт. Она скрывается.
«И здесь героя моего, / В минуту, злую для него, / Читатель, мы теперь оставим...» (строфа XLVIII).
Мы Онегина не оставим. Досмотрим пушкинские сны до конца.
Что видит грозный князь?
В пустом доме посреди спальни его жены стоит Онегин с выражением бурных переживаний на лице. Что делает здесь этот сумасшедший? Князь требует ответа. Честь жены и всё такое. И наверняка слышит встречную резкость. Результат может быть только один: дуэль…
Александр ЗИНУХОВ
Текст подготовил к публикации Игорь ОСОВИН
ОБ АВТОРЕ
Зинухов Александр Николаевич.
Родился в 1950 году. Харьковский исследователь-историк, литератор и публицист. Выпускник исторического факультета Харьковского государственного университета. Работал старшим научным сотрудником научно-методического центра охраны культурного наследия. В конце 1970-х – 1980-х – активный участник секции фантастики при Харьковском отделении Союза писателей Украины («Семинар Ю. Никитина»).
Разрабатывал, в частности, темы исторической фантастики, – на документальном материале древнерусской, украинской, российской и мировой истории. Первая публикация фантастики – повесть «В лето 6454» (1983). Первые книги автора вышли в 1993 году.
Особенно интенсивно писатель занялся литературной деятельностью в 1990-е годы, много публиковался со статьями и очерками в периодической прессе (в частности, в газете «Совершенно секретно»). Успешно проводил глубокие и профессиональные краеведческие исследования.
В 2004-2006 г.г. издано три книги интереснейших авторских исторических расследований. В одной из них – «Кто убил Александра Пушкина?» (Харьков, «Курсор», 2004 г.) – пытался доказать, что убийство Пушкина было тщательно спланировано Третьим отделением и убил поэта не Дантес, а снайпер. Официальная историческая наука критически относилась к изысканиям Александра Зинухова – слишком уж необычными были его труды.
Впрочем, сам Александр Зинухов не утверждал, что его предположения - окончательная истина, он всегда предлагал тщательно исследовать его выводы. Поэтому даже университетские историки признавали, что невероятные гипотезы Зинухова разрушают общепризнанные мифы, а значит, не дают науке застаиваться.
Скончался 13 февраля 2006 года.
